Автор: Инна Петрова Выпуск: Просмотров: 1074

 Юрский прибыл в Смоленск на четвертый день фестиваля. К великому сожалению, теперь уже принято называть таких титанов русского театра и кино, как он, «уходящей натурой». Поэтому вдвойне ценно каждое слово и каждый выход на сцену лучшего из Остапов Бендеров - тем более что Сергей Юрьевич по-прежнему бодр, энергичен и полон замыслов. О том, чему быть и чего не миновать, он поговорил со смоленской прессой…
- Сергей Юрьевич, что значит Смоленщина лично для вас?
- Так складывается, что это отношения одного дня. Я здесь был один день 9 лет назад, и вот теперь также на один день приехал. Поэтому если бы я стал описывать вашу землю и пустился в пространные рассуждения, то ударился бы в поэзию не слишком высокого толка. Я не буду говорить о городе с его историей, со всем тем, чем он может гордиться... Он гордится и правильно делает, слава богу. Для меня Смоленск - это конкретно Александр Трифонович Твардовский, как олицетворение смоленской земли. Я его необыкновенно уважаю и уважал всегда. Очень люблю его героя, одно из самых моих любимых концертных выступлений было связано с «Василием Теркиным». Для меня Смоленск – это конкретно Георгий Семенович Жданов (актер, директор, писатель и педагог, родился в 1905 году в Смоленске и умер в 1998 году в Лос-Анджелесе. - Прим. ред.). Это человек, с которым я был знаком и, более того, дружен. Хотя, может быть, его имя вам и не говорит ничего.  Михаил Чехов работал со Ждановым многие десятилетия - сперва в Англии, потом в США. Театральная школа, созданная Чеховым, в большой степени повлияла на мировое искусство.   Театр и кино Америки, Голливуда, все его лучшие актеры - ученики Михаила Чехова. Там родилось то, что мы потеряли, а не приобрели: искусство существовать на экране, которое теперь всех так восхищает. После смерти Чехова Жданов продолжил его дело… Мы встречались и в США, и не раз в Москве. Я очень хорошо помню его разговоры о Смоленске: о том старом, дореволюционном, о его поездке в Смоленск. Как он готовился, волновался. Его возвращение. Вот он мог бы вам рассказать о вашем городе, но Жданова уже нет на свете. Потому что он - человек не только родившийся в Смоленске, но и помнящий свой город десятилетиями. Также для меня лично Смоленск - это собор. Он был единственным местом в мой прошлый сюда приезд, которое я посетил кроме театральной сцены. Он тогда поразил, потряс. Поверьте, я видел достаточное количество разных церквей и не раз восхищался. Это одно из самых сильных художественных впечатлений в моей жизни. Насчет всего остального - не знаю, не буду притворяться. Вы все знаете лучше меня.
- Вы продолжаете жанр литературного чтения на сцене… Сейчас редко кто это делает…
- Сегодня вечером вы все увидите сами. Но это будет не чтение, а театр. В одиночку на сцене. Но театр. Разные сцены, сыгранные одним человеком, - с целью населить пустое пространство воображением, которое должно возникнуть у зрителя. Сегодня это будет особенно трудно: работать нужно не на сценическом пространстве, а на пространстве фестивально-кинематографическом. Мы с самого утра занимались тем, чтобы хоть как-то его преобразовать. Такого рода выступлениями я занимаюсь теперь крайне редко - по причинам возрастным и потому, что много других дел. Театр, кино, поправка сил тоже требует времени. На самом деле жанр литературного чтения на сцене был нужен 50 лет назад, 40 и 30 лет назад. А 20 лет назад - треснул, как очень многое треснуло. Произошло это по двум печальным причинам. Во-первых, то некогда недоступное, запрещенное в литературе, но воплощаемое на сцене или в произношении, имело колоссальный спрос у зрителя. По всей гигантской территории страны. У меня был год, когда я был вынужден покинуть мой любимый театр БДТ в Ленинграде и не имел возможности найти другой. Я год ездил по стране, от Калининграда до Южно-Сахалинска. Я кожей чувствовал, видел этот жаждущий такого искусства слой зрителей. Было кого награждать, было кому это все показать. И это рухнуло. Теперь этот жанр мало востребован. Литература отодвинута театром в сторону. То, что жанр литературного чтения еще существует, - думаю, это знак упрямства и того, что называется словом «талант». Талант людей, которые его продолжают. Талант не учитывает ни внешних обстоятельств, ни выгоды. Ни того, ни другого. Он идет поперек всего.
- Сейчас Шекспира в театре модно показывать за 10 минут, Чехова - за две минуты. Как вы относитесь к такому минимализму?
- Я думаю, это замечательно (с иронией). В перспективе у нас за 10 секунд будет полное собрание сочинений. Будет. Я очень рад, что не доживу.
- В сложном мире театральном вы известны как человек жестких этических норм и по отношению к самому себе, и к тому, что вы делаете… Ваши нормы расходятся с нормами общества в большей степени когда - вчера или сегодня?
- Сегодня. Отвечаю определенно.
- Сегодня в вашу честь состоится закладка мраморной звезды на площади звезд в Смоленске. Что для вас вообще значат награды, регалии, символы признания?
- Меня это выбивает из колеи и мешает жить. Вижу много фальши. Потому, когда могу, всячески уклоняюсь. Полученная мной в этом году единственная кинопремия за всю жизнь (я не получал никаких премий и совершенно не страдал от этого) - «За честь и достоинство» выбила из колеи на полтора месяца. Тягостно. Я давно не посетитель фестивалей, не их участник и не член жюри. Полагаю, что количество всего этого подавило качество, сделало похожим одно на другое. К слову, одно из моих удивлений в городе Смоленске - это дар властей населению: «Мы вам дарим фестиваль, все представления бесплатно». Это вызывает очень странное чувство… Смущает, потому что как-то неестественно. Слишком по-купечески. «Я хозяин всего, я делаю вам подарок - и помните его!» Это не тот уровень отношения к тому, что называется искусством, трудом искусства. За который нужно платить. Я знаю места, где подобные мероприятия также пытались проводить на бесплатной основе. Они не выжили, потому что публика не ходила туда. А у вас ходит. И это удивительно. Но я здесь всего один день и не смею судить. Смею только наблюдать и запоминать.
- Что, кроме театра и кино, сейчас дает вам стимул двигаться дальше?
Все меньше радостей… Я за ними и не гонюсь. Но есть и третья часть жизни - литература, которая меня не устает радовать, как читателя, прежде всего. Сейчас мне трудно вернуться к перу, но я сам написал и издал 18 книг. В этом я профессионал. Если вы захотите узнать мое отношение к кино, театру, жизни через сатирические повести - книга выйдет совсем скоро, буквально через 4 дня в журнале «Знамя». Могу сказать, я постоянный читатель «Знамени», «Континента» и «Октября». Это компасы в мире сегодняшней мысли, прозы, поэзии… Уверяю вас, все они находятся в живом состоянии и в состоянии, достойном внимания. Но, к сожалению, эти компасы сейчас мало кому нужны. Люди в тех лесах не путешествуют.