Автор: Анна Александрова Выпуск: Просмотров: 2216

Сегодня просторы Интернета наполнены видеороликами, на которых запечатлены всевозможные и порою очень страшные ДТП, нападения животных на людей, истязания людьми животных и просто несчастные случаи, в которых жертвы получают серьезные травмы и гибнут.

Конечно, нередки ситуации, когда такие записи помогают пролить свет на подробности случившегося. Но разве можно считать нормальным то, что, увидев серьезную аварию или истекающую кровью жертву, человек хватается за телефон не для того, чтобы позвонить в «скорую помощь», а для того, чтобы включить камеру и нажать Rec? «Сегодня подобное поведение - не проблема отдельно взятого человека; это черта современного общества в целом, - говорит психолог Иван Угаров. - Несколько раз я и сам становился свидетелем такого поведения смолян: на их глазах происходит, к примеру, дорожная авария, и люди будут стоять, обсуждать произошедшее, снимать на видео, и лишь через энное количество минут кто-то вдруг догадается спросить, звонили уже медикам или нет. Осознавать подобное, конечно, очень печально».

Конечно, все мы помним, как раньше люди развлечения ради строили гладиаторские арены и собирались ликующей толпой посмотреть на казнь очередной обличенной церковью «ведьмы». Но неужто и в наше время народ по-прежнему требует «хлеба и зрелищ»? «Нужно признать, что сегодня эмоциональную холодность и стремление людей «не включаться» в подобные ситуации можно уже считать нормой, - говорит Иван Угаров. - Объяснить это можно тем, что всевозможных кошмаров вокруг нас стало очень много, они постоянно на виду и на слуху у смолян. Потому больше и не вызывают у людей столь сильных чувств, которые должны бы вызывать».

Однако даже это не оправдывает тот факт, что некоторые горожане приводят на место преступления детей. Ведь, по словам психологов, участок, где произошла страшная авария или убийство, - не место даже для самых маленьких и, казалось бы, еще ничего не понимающих детишек. Да, двухгодовалый карапуз вряд ли поймет, что в сквере перед ним был застрелен человек, но эмоции и настроение своих родителей он улавливает очень четко. И передающийся от них негатив ребенку совсем ни к чему. «На детей, которые уже способны понимать и оценивать происходящее вокруг, подобные события, несомненно, оказывают влияние, и достаточно сильное, - предупреждает Иван Угаров. - Это подтверждают многочисленные эксперименты, со второй половины двадцатого века проводимые на Западе, с помощью которых изучают воздействие, оказываемое негативными моментами на детскую психику. Вдобавок дети очень легко перенимают ту модель поведения, которую видят перед собой. И если их родители спокойно реагируют на гибель в их присутствии других людей, то и ребенок вырастет с уверенностью, что подобное поведение - нормально. Поэтому велика вероятность, что в будущем подобные ситуации он будет воспринимать равнодушно. В любом случае, детей однозначно лучше ограждать от созерцания подобных событий».

Забытье как спасение?
Однако далеко не все смоляне способны равнодушны воспринимать подобные происшествия. Особенно если человек стал свидетелем трагедии или находился в непосредственной близости от места совершения преступления. «Человек, ставший свидетелем страшной трагедии, подобной той, что совсем недавно произошла в центре Смоленска, несомненно, подвергается сильнейшему стрессу, - говорит психолог.

По силе стресса подобная ситуация сравнима со стихийным бедствием и нередко вызывает у человека развитие посттравматического стрессового расстройства. Он проявляется не сразу. В первый момент человек испытывает шок, причем порой настолько сильный, что свидетелю трагедии необходима помощь медиков. А через несколько месяцев проявляются и первые симптомы ПТСР: повышенная тревога, раздражительность и настороженность, и даже избирательная амнезия. Сознание пытается вычеркнуть, забыть все неприятные и пугающие воспоминания. Но стоит только человеку оказаться в обстановке, которая хотя бы приблизительно напоминает ему о трагедии, как появляется паника, причины которой он и сам может не осознавать. Посттравматическое стрессовое расстройство само не проходит; чтобы с ним справиться, человеку понадобится помощь специалиста».

Но даже если в день трагедии кто-то из смолян был далеко от места происшествия или вовсе за пределами города, произошедшее все равно может оказать на него свое пусть и не такое сильное, но все же малоприятное влияние. «Человек начинает чувствовать опасность, находясь в привычных для него условиях, ведь и потрясшая его трагедия произошла в обычный день, в том месте, где он часто бывает или даже проходит каждый день, - говорит Иван Угаров. - Это порождает естественную для нормального человека реакцию - страх за себя, за свою жизнь и жизни всех родных и близких. Многим на ум  сразу приходят аналогии с «лихими 90-ми», человек начинает накручивать себя и окружающих. Так, при определенном желании, можно легко спровоцировать в народе волну паники. Именно поэтому, наверное, в первые дни после случившегося власти и правоохранительные органы стараются давать лишь минимум информации о произошедшем, чтобы этой паники избежать».