«Русский Кубрик»

Просмотров: 3175

Автор: Ксения Матвеева
Выпуск:

Он разжег огонь на смоленской сцене и в сердце требовательного зрителя.

Не стало великого русского режиссера Алексея Германа-старшего, карьера которого началась в Смоленске
На прошлой неделе стало известно о кончине режиссера, сценариста, продюсера и актера Алексея Германа-старшего. Мэтра отечественного кинематографа госпитализировали еще в ноябре прошлого года, и 21 февраля утром сын Алексея Георгиевича записал в своем блоге, что Герман-старший умер, не приходя в сознание. В воскресенье, 24 февраля, в Петербурге простились с режиссером, проводив его в последний путь – из родного «Ленфильма» на Богословское кладбище.
Его называли «русским Кубриком» – один фильм оба снимали по несколько лет, не стремились угодить ни «кошелькам», ни зрителю. Алексей Герман запомнился россиянам, пожалуй, как создатель неповторимых картин: «Двадцать дней без войны», «Проверка на дорогах», «Мой друг Иван Лапшин», «Хрусталев, машину!»… Однако не многие знают, что именно Смоленск можно назвать колыбелью творчества этого удивительного режиссера: свой самостоятельный проект – сказку – Алексей Георгиевич поставил в 1960 году на сцене Смоленского драматического театра.
Смоленскую публику режиссер Герман поразил: разжег на сцене костры и опутал актеров проводами. Спустя годы Алексей Георгиевич по-прежнему тепло отзывался о своем первом детище.
Из интервью Германа-старшего журналу Story в № 7–8 от 2008 года:
«Я собирался ставить там пьесу Вадима Коростылева «Верю в тебя», но они в последний момент чего-то испугались, и я взялся за детскую сказку. Она называлась «Мал, да удал». Я очень старался. Почти полностью это дело переписал и поставил, употребив туда всю свою фантазию. Массу всего напридумывал. Мы с художником разрисовали занавес светящимися красками, и потом у нас самих светились зубы, по тому что нельзя было долго работать с этой краской – вредно. На сцене горели какие-то костры, я умудрился двух артистов поставить на специальные подставки, пустить через них электрический провод, и когда они скрещивали мечи, то летели искры. В столичных театрах мне ничего подобного и близко не позволили бы. Такое было возможно только в Смоленске и только с молодыми артистами, истосковавшимися в провинции. Мне и теперь кажется, что я тогда сделал неплохой спектакль. Огромный зал Смоленской драмы был битком. Хотя директор театра говорил, что ему совершенно все равно – есть публика в зале или нет. Потому что к котельной этого театра были подключены еще и обком с исполкомом, и расходы на их обогрев никаким образом нельзя было покрыть».
Алексей Герман ушел, но у смолян по-прежнему есть тот самый драмтеатр, посещая который, не лишним будет вспомнить о великих людях, ставивших, игравших – живших в свое время на его сцене.