Автор: Евгений Гаврилов Выпуск: Просмотров: 2380

20 августа в Концертном зале имени Глинки вспоминали Елену Образцову, знаменитую оперную певицу, которой не стало в январе этого года. С концертом «Елене Образцовой посвящается» выступила одна из ее учениц, солистка Большого театра Марина Шутова.

- Сегодня я отдаю дань памяти великой русской певице, - говорит Марина Алексеевна. - Той, чьим именем мы по праву можем гордиться. Имя Елены Васильевны уже давно стоит в первых рядах мировых исполнителей, и я рада, что мою наставницу и подругу признали великой уже при жизни. Нас с ней связывает много лет учебы и работы. Пришла к ней совсем молоденькой, 19 лет, это был первый курс консерватории.

- А как знакомство состоялось? В творческих кругах отношения между преподавателем и учеником имеют особое значение…

- Самые первые ученицы Елены Васильевны - Лариса Курдюмова и Елена Школьникова - перешли к ней, будучи уже на четвертом курсе, поэтому год спустя она захотела взять первокурсницу, чтобы вести уже с самых основ. Тут мы и пересеклись. Фамилия у меня на «Ш», выступала одной из последних, не думала, что заметят, обычно члены жюри на прослушиваниях устают под конец списка, слушают в пол-уха. Но после выступления она, проходя мимо нас, улыбнулась мне и похвалила. Я и решила написать заявление в ее класс. Но уже тогда Елена Образцова очень много гастролировала, а отец считал, что мне нужно активнее заниматься и разъезды педагога этому будут только мешать. Долго настаивал на переводе к Виктории Рождественской, но я свое решение смогла отстоять. Да и сама Елена обрадовалась, когда с ней созвонились. Узнала меня и с радостью согласилась преподавать.

- И отношения «ученица - наставница» сохранились в последующие годы?

- Это на сцене Елена Образцова королева, а в жизни она была очень простой, душевный человек. С юмором. Любила похулиганить, анекдоты постоянно рассказывала. Ну и, конечно, когда я самостоятельную карьеру в музыке строила, уже не наставляла, но советовала. Где-то мягче, где-то просто показывала свое видение какой-либо партии. Помню, должна я была лететь в Дижон на выступление, время вылета уже на носу, а меня на паре фраз из всей партии «клинит». Не нравится звучание, и все тут! Пришла к Елене Васильевне, та за пять минут все поставила, как рукой сняло!

- Но время идет, наставники советской закалки уходят в прошлое. Легче ли нынешним молодым дарованиям добиваться успеха, «просеиваясь через сито» современных преподавателей?

- С выездом проблем нет. Сейчас - езжай, куда хочешь, был бы спрос на твое искусство. А так - составляй график, ставь всех в известность и выступай. Но сложнее стало в плане конкуренции. Как только «занавес железный» рухнул, так из всех республик в Европу хлынул поток нашей талантливейшей молодежи. На планке качества исполнителей это, безусловно, отразилось - ее до небес подняли. Раньше спокойно на сцену могла выйти эдакая объемистая мадам и исполнить арию Антониды, или Ваня вот таких размеров, что аж сцена под ним прогибалась… Но сейчас от певца требуют универсальности. Нужны внешние данные помимо вокала, артистизм, подача. Сейчас на сцене главный режиссер, куда он тебя поставит, там и будешь - хоть на голове, хоть в самом заднике сцены.

- А вам тоже сложно было выезжать на гастроли?

- Даже после распада СССР, в 1992 году, когда я в Ганновер должна была лететь, петь в «Трубадуре», меня не пускал театр! У меня было запланировано за полгода 12 спектаклей в Германии, а в Большом театре я тогда стояла на партии Зибеля в «Фаусте», причем по списку нас было пятеро в этой роли. И все время напоминали: ты нужна здесь, не уезжай никуда, сорвешь выступление. Но как можно усидеть на месте, когда такой шанс выпадает - в Европе выступить? Уговорила руководство, отпустили на гастроли. И вот уже идут репетиции «Трубадура», а мне из Большого сообщают, что я должна играть в «Фаусте». Как, говорю! Нас же там пять человек на роли, и я предупреждала, что выступаю в Германии! Устроили скандал, ничего слушать не желали, в конце концов попросту уволили за прогулы в России. Причем ни один спектакль я не сорвала, ведь еще только репетиции шли! А я даже прилететь не могла на родину, разобраться - тут контракт, ни в коем случае нельзя отказываться, мигом в черный список по всей Европе попадешь. После гастролей вернулась, объяснили, что сделали так, дабы другим неповадно было, предложили восстановиться или на договорной основе работать. Выбрала второй вариант и следующие четыре года спокойно гастролировала по миру.

- Стало быть, «железный занавес» в нашей стране изнутри вы не ощутили. Однако извне за такой «занавес» вам удавалось заглянуть в Северной Корее.

- Да, я в этой стране четыре раза была. Свобода передвижения для иностранца там, конечно, практически нулевая. Только в пределах отеля. В остальном - как в СССР, всюду сопровождающие, зорко следящие за твоим маршрутом. Но вот к искусству у них отношение просто великолепное! Был у нас концерт в Пхеньяне - шикарный зал, великолепная акустика, на мировом уровне. Техническая оснащенность, к слову, тоже на высоте. Декорации, микрофоны, свет - все расположено максимально удобно и сделано качественно. А выступала я тогда с симфоническим оркестром Павла Овсянникова. И на концерте присутствовал сам Ким Чен Ир - он очень любил русскую классическую музыку, особенно Чайковского. На приеме после выступления переводчик попросил подойти к вождю. Пообщались. Получила приглашение приехать с частным визитом еще раз в их страну. В следующем году с мужем десять дней снова в Северной Корее побывали. Встречали нас, конечно, по высшему разряду - бронированный «Мерседес» прямо к трапу самолета, возили по всем достопримечательностям. У них великолепные музеи! Все подарки, которые их вождям дарили, - все хранится. Себе ничего не брали. Пообщались поближе с Ким Чен Иром. Кстати говоря, очень приятный человек в общении, веселый… как ни странно.

- Стало быть, в Корее были не только по работе, но и для души. А где еще предпочитаете путешествовать?

- Здесь приоритет один - Россия. У нас огромные просторы и столь разнообразная природа, что я не понимаю людей, которые стремятся отдыхать за рубежом. Мы с мужем любим объезжать маленькие городки, они часто оказываются очень уютными, гостеприимными, и люди там приятные, добрые. А в прошлом году самым ярким впечатлением стал Алтай. Сплавляться по горной речке на фоне местных красот - дорогого стоит!

- А какая сцена самая сложная для вас?

- Это был и остается Большой театр. Сколько залов, стадионов, амфитеатров было на моей памяти, но только перед выходом на сцену в Большом у меня до сих пор начинается волнение и не проходит, пока не отзвучит последняя нота. Это заколдованное место! И дышать правильно училась перед выступлением, чтобы успокоиться, и молитвы читала, но там такая энергетика, что наполнить этот зал своей душой очень сложно. За границей выступать легче, да и приятнее - стоишь рядом с иностранцами и понимаешь, что ты одна среди них русская, и такая гордость за себя и за страну берет…

- В вашей жизни есть место мистике? Некоторые артисты очень суеверные люди.

- Могу вспомнить один яркий момент, когда открывали в Санкт-Петербурге Академию Елены Образцовой. К сожалению, Леночка, всегда мечтавшая о собственной академии, не дожила до этого события всего несколько месяцев… а такое здание красивое, просторное сделали! На Гостином дворе прямо. И вот день открытия, мы готовимся к выступлению - и буквально за 15 минут до начала зарядил ливень. Да такой, что вода стеной стоит, вытянутой руки не видно. Несколько минут шел, а потом… раз - и светлое, ясное небо, вода вся ушла. Сразу подумалось: это ее - Леночкины - слезы счастья были.

Фото  Евгений Гаврилов