Яблоко раздора

Просмотров: 3677

Автор: Алексей Макаров
Выпуск:

Почему противостояние законодательной и исполнительной властей в области вступило в открытую фазу?

На прошлой неделе стало известно об отставке Владимира Мальцева, видной фигуры на смоленском политическом Олимпе, генерального директора Смоленского областного фонда поддержки предпринимательства.
Деятельность самого Фонда уже долгое время является предметом спора между его учредителем - администрацией Смоленской области и теми, кто голосует за его финансирование - Смоленской областной Думой.
Хроники "Риддика"
Любопытна сама биография Владимира Мальцева. Несколько лет он проработал начальником Управления торговли, малого бизнеса и лицензирования департамента экономического развития и торговли Смоленской области еще при губернаторе Викторе Маслове. В то же время Владимир Анатольевич был чуть ли не единственным представителем "старой команды", который стал одним из первых "кадровых назначений" нового губернатора Антуфьева. В конце декабря 2007 года Мальцева назначили вице-губернатором - руководителем аппарата областной администрации. В этой должности он продержался только три месяца. В 2008 году Мальцев назначается генеральным директором некоммерческой организации "Смоленский областной фонд поддержки предпринимательства", который после долгих лет жалкого существования обрел второе дыхание и финансовую поддержку из областного, а потом и из федерального бюджетов.
Вскоре после этого начинается открытая критика деятельности Фонда председателем Смоленской областной Думы Анатолием Мишневым. Первый конфликт возникает, когда аудиторам контрольно-счетной палаты облдумы руководство Фонда отказывает в проведении проверки. Тогда спикер грозится прекращением финансирования Фонда из областного бюджета. Но разногласия удается сгладить. В то же время областная прокуратура обязывает фонд поддержки предпринимательства предоставить необходимые материалы для проверки органами Думы Фонда на предмет эффективного и целевого использования бюджетных средств. Контрольно-счетная палата Думы завершила проверку в апреле 2010 года, а доклад по ее итогам по решению Совета Думы заслушали лишь на октябрьском заседании. Тогда и разгорелся новый виток скандалов. Из тогдашнего доклада председателя контрольно-счетной палаты Думы г-на Циганкова можно было узнать о выявленных нарушениях: оказание финансовой поддержки субъектам малого и среднего предпринимательства, осуществляющим производство и реализацию подакцизных товаров, на сумму 33 миллиона рублей (что противоречит федеральному законодательству), выдача займов по 55 договорам на сумму 19,3 миллиона рублей под 18% (по установленной норме не должно превышать 15%). Подверглось критике и то, что из доходов Фонда в 18,2 миллиона рублей порядка 16 миллионов потрачено на собственное содержание, а 2,3 миллиона получено от сдачи в аренду помещений, в частности департаменту по природным ресурсам и областному архиву. Осуждению подвергся разросшийся с 17 до 26 человек штат, увеличившиеся объемы оплаты труда по месячным должностным окладам со 155,8 тысячи рублей до 371,5 тысячи и выросший с 13,5 до 102 тысяч оклад гендиректора. За оглашение Циганковым размеров дохода Мальцева за 2009 год в 1 миллион 760 тысяч тот в век открытости деклараций чиновников собирался подавать иск в суд о разглашении конфиденциальной информации. Тогда на очередном заседании 39 депутатов облдумы проголосовали за то, чтобы рекомендовать главе области отстранить Владимира Мальцева от занимаемой должности. На пресс-конференции после заседания Думы Мишнев в очередной раз подверг критике деятельность ФПП: "Реальных результатов деятельности Фонда пока что не видно. Нельзя допускать, чтобы кто-то наживался на процентах с бюджетных средств. Это только ухудшает положение малого и среднего бизнеса. Мы стали заложниками ситуации: бюджетные средства получает организация, играющая роль посредника. Где логика? Деньгами лучше бы распорядился наш собственный департамент. Используя государственные деньги, какие-то люди получают на этом прибыль". В ответ на это Мальцев подал исковое заявление о защите деловой репутации в арбитражный городской суд, где ответчиком должен быть председатель законодательного органа Мишнев. В целом в прессе Владимир Анатольевич довольно лихо отметал озвученные претензии. Что касается позиции администрации Смоленской области - учредителя и высшего органа управления Фонда, то она старалась не давать в обиду его руководство и объяснять причины допущенных ошибок. Уже на следующий день после сессии облдумы на защиту встали руководители попечительского совета Фонда - губернатор Антуфьев и вице-губернатор Долгов. Кстати, членами этого попечительского совета являются два депутата облдумы - Шматков и Туров. Вот что тогда говорил губернатор: "Мы должны признать, что в работе Фонда были допущены нарушения. Работа подобных финансовых инструментов на Смоленщине - дело новое, многому приходится учиться. Администрация области не смогла в полной мере помочь становлению Фонда, не оказала организационной и правовой поддержки. Недостаточный контроль над деятельностью Фонда осуществлял департамент экономического развития и торговли". Любопытна, кстати, не раз заявляемая Мальцевым информация о том, что несколько депутатов облдумы обращались в Фонд за микрофинансированием.
Сам по себе смысл существования Фонда поддержки предпринимательства не совсем понятен. Пока, по словам самого Мальцева, в основном он занимается микрофинансированием: "Средства, выделяемые Фонду, перераспределяются предпринимателям на возвратной основе под процент. Процентная ставка в выгодную сторону отличает Фонд от банков". Сумма займов от 10 тысяч до миллиона сроком до года. Понятно, что многим предпринимателям во время кризиса это явилось хорошим подспорьем. Но в то же время корректно ли причислять все успехи в области малого и среднего предпринимательства (увеличение налоговых поступлений, сохранение и создание рабочих мест на этих предприятиях и т.д.) к результатам деятельности описанного Фонда, как это делало его руководство и администрация области?
Венцом же противостояния стала отставка по собственному желанию Владимира Мальцева. Думается, для него это стало относительно неожиданным решением. Конечно, нет сомнения, что применение Антуфьев ему найдет и наградит какой-нибудь значимой должностью. Но все-таки тенденция к погашению обострившегося конфликта и уступки со стороны губернатора четко просматриваются.
Бодалки
Существует ли вообще противостояние губернатора и спикера Думы? С одной стороны, можно принять произошедшие события вокруг Фонда и вето губернатора на повышение должностных окладов депутатов, работающих на профессиональной основе, до уровня вице-губернаторов как раз примером того самого зародившегося конфликта. При гладких отношениях вряд ли бы такой сор из избы вынесли. Скорее, традиционно решили бы подобную коллизию не публично, а кулуарно, или, как принято изъясняться в стенах "белого дома" - в рабочем порядке. В то же время, видимо, какие-то мотивы у Мишнева есть. Рассчитывать на то, что федеральная власть подомнет и сметет губернатора до проведения торжеств юбилея города и подведения их итогов, - бессмысленно. Это ведь будет официально означать, подтверждать, что бюджетная манна, упавшая к 1150-летию, разворована, использована неправильно и не по назначению. А это, в свою очередь, ставит под вопрос дееспособность самой верховной власти в области назначения глав регионов. На что, естественно, они не пойдут. И не важно, как там было на самом деле. Думаете, за подготовку Олимпиады в Сочи или ЧМ-2018 припрут к стенке высших ответственных должностных лиц? Черта-с два! Ограничатся показательными и избирательными "посадками".
В то же время не следует поддаваться и политическим утехам. Во многом противостояние "Мишнев - Антуфьев" больше подогрето любителями побудоражить фантазию слухами вокруг представителей смоленских околополитических кругов, нежели есть на самом деле. Конечно, без разборок и подсидок в верхушке элиты не обходится, но все-таки это не тот случай. Наша смоленская история напоминает якобы существующее противостояние в правящем тандеме. В реальное соревнование правящей верхушки не верится. Точно так же и у нас, может быть, больше надуманного, чем существующего в действительности.