Прогульщики

Просмотров: 3656

Директор радиостанции "Смоленская Весна" Максим Кузьмин и редактор "Портфеля" Михаил Ивашин пораньше убежали с работы, чтобы попить пива с рыбой, вспомнить студенческие деньки и поболтать о приятных пустяках: рекламных технологиях, перспективных медиаформатах и менталитете смоленского потребителя

Директор радиостанции "Смоленская Весна" Максим Кузьмин и редактор "Портфеля" Михаил Ивашин пораньше убежали с работы, чтобы попить пива с рыбой, вспомнить студенческие деньки и поболтать о приятных пустяках: рекламных технологиях, перспективных медиаформатах и менталитете смоленского потребителя

Сам факт наступления лета оказался настолько приятным, что очередную встречу в рамках рубрики "Лицом к лицу" вопреки обычаю было решено провести на улице. С Кузьминым мы встретились на углу Блонье, у ларька. Купили пива и большого леща, а затем отправились на задворки педуниверситета. Солнце было ярким и теплым, ветерок приятным, пиво безалкогольным, а лещ вяленым.

- Нет, Максим, посмотри на это пивное великолепие. Все-таки все уже не то...
- В старики записываешься?
- Да не то что бы в старики, но помнишь, как раньше - трехлитровые банки в сетчатых авоськах.
- И никаких проблем потребительских терзаний - дают "Жигулевское", значит, "Жигулевское".
- Да, это же целое событие было: пиво привезли. Прогуливал ведь пары, признайся?
- Ну, куда же без этого. Только институт я не здесь заканчивал.
- С такими подробностями твоей биографии я не знаком.
- Как и многие в те времена, я поступил в вуз с одним названием, а закончил уже с другим. Пришел в ЛГИТМИК, а диплом мне выдавал уже СГАТИ.
- О боже... Ну и аббревиатурки.
- Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии. И, соответственно, Санкт-Петербургская академия театрального искусства. Смена вывесок. Хотя специализация не поменялась - режиссура.
- У меня такая же фигня. Был институт, стал университет, а по сути все осталось прежним. Ты работал хоть день по специальности? Из меня, например, преподаватель истории так и не вышел.
- Ну а как же? Три года в Смоленском государственном драматическом театре. Старший администратор Максим Николаевич Кузьмин.
- Афиши?
- И билеты, и афиши.
- Афиша, по-моему, единственный вид рекламы, над которой даже имперская идеология СССР оказалась невластна. Своя стилистика, конечно, сформировалась, но в целом все осталось прежним. Я до сих пор иногда с содроганием смотрю на самостийные рисованные афиши кинотеатров. В райцентрах, да и в городе кое-где осталось.
- Да вообще мало что поменялось, если смотреть на внутреннюю механику публичной информации. Слова поменялись, приемы новые появились, ну и носителей стало больше. Раньше только газеты, потом радио и газеты, а теперь - и ТВ, и интернет, и плазменные городские экраны, и всевозможные штендеры-биллборды-растяжки, и BTL. В остальном же, посмотри, - ничегошеньки не изменилось. Как говорили людям: это черное, а это белое; это кислое, а это сладкое...
- Туда не ходи, сюда ходи, а то снег башка попадет, савсэм плохой будешь.
- Вот-вот. Как говорили, так и говорят. Я с огромным уважением отношусь к тем людям, которые отладили эту гигантскую пропагандистскую машину в СССР. С профессиональной точки зрения работа превосходная, с высочайшим КПД. Граждане-то действительно верили, что они живут на самой лучшей на свете одной шестой части суши, а все остальное покрыто водой.
- Сейчас, чувствую, мы вспомним процитированный Пелевиным пример, что по-испански "реклама" - "propaganda".
- Только простого редактора газеты Йозефа Геббельса не поминай.
- Тьфу-тьфу, чур меня, не к ночи будет... А ты же в политтехнологах тоже какое-то время ходил. Помнишь, в Воронеже на губернаторских выборах мы с тобой пересекались?
- Хорошее время было. Хотя Воронеж - это уже на излете. 2003-й, кажется.
- Или 2003-й, я уж сам не помню. На излете твоей политтехнологической карьеры?
- На излете того безумного драйва, когда рынок еще формировался, когда было время талантливых одиночек и разъездных бригад.
- Опьянение свободой. Помню, я в первый раз это на себе почувствовал во времена второго путча, в 1993-ем. На баррикады дико хотелось
- Даже одурение, я бы сказал. А на баррикады нас, студентов, еще в 91-ом году тянуло. Свобода, демократия, нет тоталитаризму и шестой статье Конституции.
- Цветочки в стволах танковых пушек. Вот у тебя дочь сейчас в вуз поступает. Чувствуешь разницу между собой в студенческие времена и нынешней молодежью?
- О, я же говорил - в старики записываешься.
- Даже в старые козлы. Ты не сбивай стройный и плавный ход нашей интеллектуальной беседы.
- А что тут говорить? Разница огромная, сам же видишь. Это совсем другое поколение, с абсолютно прагматичным подходом. Они перед тем, как на баррикады пойдут, еще десять раз уточнят: сколько заработная плата, есть ли соцпакет и перспективы карьерного роста. И это, наверное, правильно. Хотя... Черт его знает.
- Вернемся к нашим политтехнологам. Ты, насколько я знаю, не прямо из театра в этот бизнес ушел.
- Да, сначала в прессу. В "Смоленских новостях" работал, потом меня каким-то чудом прибило к группе одних безумцев, и в итоге мы открыли здесь "АиФ-Смоленск", который и по сию пору ваша "Издательская группа" благополучно издает. Директором тогда был Макс Пугачев, Дима Тихонов - редактором, а я корреспондентом. А потом, как у Зощенко, "все завертелось". Познакомился с разными людьми, и пошло-поехало. Я, когда вспоминаю те времена, начинаю понимать, что самым важным для меня был даже не профессиональный опыт, а именно люди, у которых я учился. До сих пор со многими поддерживаю связь.
- Зовут иногда?
- Зовут. Но меня сейчас куда больше устраивает работа здесь, в Смоленске. Я не рвусь в Москву по одной простой причине: там нет такого бешеного мизантропического фона. Этот смог нервозности меня, честно говоря, угнетает. И к тому же, как говорил один приснопамятный политик, лучше быть головой мухи, чем задницей слона. Ты же ведь тоже из тех немногих, кто из Москвы вернулся в Смоленск...
- Ну, у меня просто сын родился, а работа в столице состояла из сплошных командировок. И ничуть, знаешь, не жалею. Смоленск мне знаешь чем нравится? Возможностью экспериментов. "Город" вот запустили - первую массовую бесплатную газету. Пошла ведь! Сайт сейчас раскручиваем. Ну и "Портфель", конечно, во имя которого мы с тобой сейчас лодырничаем и пиво пьем. Да и под твоими словами о мизантропическом смоге...
- Фоне. Смог нервозности и мизантропический фон. Копирайт - М. Кузьмин.
- Да, фоне...Тоже могу подписаться под этими словами. Здесь правда приятней жить, несмотря на местные издержки и тараканы. Ладно, не об том речь. Смотри, вот ты директорствуешь на радиостанции.
- Которая, не упущу случая прорекламировать...
- По-про-па-ган-ди-ро-вать.
- Истину говоришь. Которая в этом году выходит в FM-диапазон.
- Есть две точки зрения на формат региональной радиостанции. Одни говорят, что радио должно быть универсальным. И музыка, и новости, и даже полузабытый жанр радиопублицистики. Я бывал на ведущей варшавской радиостанции "Zet", там почти половина эфирного времени отдана всяким прямым линиям, репортажам. У них даже телевидение иногда на месте событий вторым оказывается, а первыми - радийщики. Обсуждают что-то вечно, слушатели спорят с политиками прямо в эфире. Вторая точка зрения - что радио все-таки должно быть в первую очередь ненавязчиво-музыкальным. Утреннее шоу, музыка, короткие новости, музыка, погода, снова музыка - и так по кругу. Какого подхода придерживаешься ты?
- Что касается поляков, то здесь надо учитывать, что у них другой менталитет, в принципе другая общественно-политическая культура. У нас этого нет. Было какое-то очень короткое время, как раз в те годы одурения от свободы. Сейчас - нет. С этой точки зрения наш информационный потребитель куда более пассивен по сравнению с европейским. Давай смоделируем: едешь ты с работы, слушаешь радио в машине. Тебя начальник сегодня достал, пробки на дорогах - ну кому захочется слушать о серьезных вещах? Музыка, короткие новости, вот, пожалуй, и все. И это в большом городе. Что у нас в Смоленске? Даже самая долгая дорога домой занимает максимум полчаса. А дома вы включаете телевизор, потому что там еще и картинки самодвижущиеся показывают.
- Ну а "Эхо Москвы"?
- Совершенно уникальный случай. Венедиктову памятник надо поставить за то, что создал и сохранил совершенно неповторимый стиль. Зато посмотри на "Маяк" - они сейчас меняют формат, и, судя по тому, что там дуэт Комолов-Толстая во фронтменах, серьезной публицистикой там скоро пахнуть не будет. И это правильное решение, я считаю. Потому что любой эфир - это коммерческий продукт, который должен быть развернут на потребности потребителя. Поверь, если бы сейчас у нас в стране была востребована та самая проблемная публицистика, большая часть радиостанций именно ей и занималась бы.
- То есть все-таки радионарезка? Музыка-новости-музыка-новости. Клипы.
- Клипы, да. Удобный формат.
- А вот прикинь, что если бы на нас завтра свалилось счастье в виде дешевого и быстрого интернета? Пошло бы у нас развитие интернет-радио? Социальных музыкальных и радиосетей?
- Знаешь, мне кажется, что нет. То есть пошло бы конечно, но медленно. Даже очень медленно. Слишком у нас низкая культура медиапотребления. Люди просто психологически будут долго адаптироваться. Я не про молодежь говорю, которая быстро все это поймет, а про все население области. Почему? Потому что радио - это понятно. Включил приемник и слушай. У нас до сих пор во многих районах два канала телевидения идет, как в СССР. Первый и второй. Кабель и спутник до сих пор не всем привычны. А ты говоришь - интернет-сети...
- Все так печально?
- Не так, но пока печально. Что касается нас, то мы будем, конечно, по мере технических возможностей, идти в ногу со временем, но и вот так, сразу, ломать привычный формат не собираемся. Словом, сплошные компромиссы. И мне кажется, это не так уж и плохо.